Азовский губернатор к этому времени подготовил участки для расселения греков. Селили их в слободы по 300 дворов, каждой слободе отводилось 18 тысяч десятин. Для административного центра греческих переселенцев губернатор распорядился избрать место в устье речки Соленой, где она впадает в реку Волчью.
Материал для данных статей взят из книги "Лукоморье" автора А. Мартынова.
Книга составлена по рассказам реальных персонажей, участвовавших в заселении Приазовских земель. В особенности со слов старожил Златоусовки: Кузьме Игнатовичу Ачкалину, Елисею Ивановичу Байдаку, Демьяну Егоровичу Вертелю, Ивану Петровичу Лесконогу, Григорию Федосовичу Осипцову, Анастасии Ивановне Злобовой, Ульяне Ивановне Гулецкой, Николаю Назаровичу Павлюченко, Семену Петровичу Осипцову.
Греки дали этому городу название Марианполь — в честь Марии, жены наместника царского престола Павла. «Поль» по-гречески — город. Марианполь — город Марии.
Однако городу этому на реке Волчьей не суждено было построиться, а грекам жить на речке Самаре. От перемены климата, питьевой воды, в разлуке с морем переселенцы начали болеть, умирать от эпидемий. Перепуганные греки стали разъезжаться. Кое-кто вернулся в Крым, другие выехали в Таганрог и там около Азовского моря населили слободы Самбек и Крым. Под этими названиями они существуют и сейчас.
И опять митрополит Игнатий Гозадинов обратился с прошением к императрице. Рассказывая о болезнях и бедственном положении греков на новых местах, он просил переселить их поближе к морю и к скалам, к которым они привычны с детства. И на сей раз последовала монаршья милость, а вслед за нею и повеление наместнику Новороссийского края князю Потемкину-Таврическому. 29 сентября 1779 года Потемкин приказал азовскому губернатору Черткову выделить на территории бывшей Кальмиусской паланки 744 384 десятины земли для образования новых греческих слобод. Каждой слободе для 200 дворов отводилось 12 тысяч десятин. Административным центром греков на Азовском море предписывалось избрать запорожскую крепость Домаху, совсем недавно переименованную в Павловск.
Греки были довольны и соглашались со всеми условиями переселения, кроме одного. Им почему-то не понравилось название их столицы — «Павловск». «Марианполь» звучал для них как-то ближе и родней. Пришлось митрополиту Игнатию еще раз обращаться с просьбой к начальству. Занятый князь Потемкин решил вопрос без долгих проволочек, двум городам он просто поменял названия. Указом от 24 марта 1780 года город Павловск, что в устье реки Кальмиус на Азовском море, стал называться Мариуполем, а прежний Марианполь на реке Волчьей — Павловском. Последний, в связи с уездом греков из Самарской паланки, дальнейшего развития не получил, сейчас на месте бывшего Павловска находится село Ново-Павловка. А приморский Мариуполь вырос в крупный порт и индустриальный центр Жданов.
Все крымские переселенцы были размещены в 24 слободах-колониях. В 22 из них жили греки, а в двух — грузины и армяне. Новым слободам греки стремились дать те же названия, которые были у них и в Крыму. Поскольку выходцы из семи городов и 56 сёл теперь размещались всего в 24 слободах, то пришлось переселенцев нескольких сёл объединять в одной слободе.
Греко-татары, потомки готов и аланов, образовали слободы Старый Крым, Карань, Ласпи, Бешево, Улаклы (Джемрек), Богатырь, Комар, Старый Керменчик, Новый Керменчик и Мангуш. Греки-эллинцы, жившие на южном берегу Крыма, образовали в Приазовье слободы Сартана, Чермалик, Старая Каракуба, Новая Каракуба, Стыла, Волноваха, Константинополь (Демерджи), Большой Янисоль, Малый Янисоль, Чердакли, Ялта и Урзуф. Грузины и армяне в Крыму не имели своих сёл, они жили там как пленные татар, поэтому крымского названия своим сёлам они дать не могли. Учитывая то большое добро, которое сделал им митрополит Игнатий, они решили свои слободы назвать в его честь. Так грузины и армяне образовали село Игнатьевку, а валахи — Ново-Игнатьевку. Под этими названиями в Волновахском районе эти села находятся и сейчас.
Однако огромную территорию, отданную крымским переселенцам, греки не смогли заселить полностью. Свободные земли русское правительство отдало евреям и немцам.
И все-таки к началу 19 века много земель в Приазовье еще пустовало. В то время передовой школой ведения сельского хозяйства считалась немецкая. Для Александра Первого, внука немецкой принцессы, русской императрицы Екатерины Второй, немецкие бауэры были образцом. Александр решил научить русского мужика вести хозяйство по-немецки. Для этого из Германии на очень льготных условиях были приглашены зажиточные крестьяне. В 1822 году на пустующих греческих землях было поселено 27 немецких колоний. Им отвели 46 тысяч десятин плодородной земли. Переселенцы очень редко давали своим колониям названия, с чисто немецкой пунктуальностью колонии у них шли по номерам.
В 1835 году в Приазовье переехало еще 145 семей немцев из Хортицкого округа Екатеринославской губернии. На девяти тысячах десятин они образовали пять колоний.
В этом же году в донецкую степь начинают прибывать евреи. В 1835 году было издано правительственное положение о том, что еврей в любой час, когда ему вздумается, может стать хлеборобом, получить казенную землю в бессрочное пользование со льготами в уплате налогов. Для того чтобы приучить евреев к земле, были организованы специальные кассы помощи. Они выдавали поощрения за хорошее ведение хозяйства. Если же еврей запускал свое хозяйство, то за это его карали: отдавали в солдаты и даже высылали в Сибирь.
Расселение немцев и евреев было закончено в 1866 году. После присоединения Крыма к России греки-переселенцы стали русскими подданными и уже не являлись иностранцами на украинской земле.
Образование села Златоустовки, центра нынешнего колхоза «Россия», об истории которого и идет речь в этой книге, относится к 1842 году. Переселение в Приазовье черниговских и харьковских хлеборобов из числа самых неимущих бедняков было вызвано вот какими причинами. К середине 19 века на приазовских землях образовались довольно крупные, зажиточные крестьянские хозяйства греков, немцев, евреев. Огромные земельные наделы трудно было обрабатывать одной семьей. Евреи, например, на каждый двор получали по 40 десятин земли, не меньше её было у немцев и греков. Требовались рабочие руки, нужен был батрацкий труд. Поэтому в 1840 году и решено было переселить туда полещуков и харьковчан из числа вольных, не приписанных за помещиками крестьян.
...Ходоки из Полесья добрались наконец до уездного - греческого города Мариуполя.
Диковинно было всё для полещуков в приморских селах. Перво-наперво сам народ. Мужики-греки здоровые, рослые, сытые и чего-то не так черны, как их бабы. Но зато уж носатые — ничего не скажешь. Из-за амбара выходит, так сначала нос, нос, нос, а уж потом сам грек показывается. Девки тонкие, как стебелек, волосы — чистый деготь, даже с сининкой, а глаза черные, ровно уголья. На ногах тоже тонковаты, не то что наши молодки. Хлеба здесь бабы вовсе не пекут, обходятся коржами. Хотя и из белой муки, вкусные, но пресные, для русского желудка не привычные. Хаты у греков совсем чудные, из глины, а на крыше разрезанные глиняные горшки. Сколько ж тех горшков надо, чтоб одну хату накрыть? Но, видно, кто-то их тут делает, все дома под горшками. И совсем уже непонятно, почему ни в одном дворе, ни в одном селе — ни кустичка, ни деревинки. Голо всё. Солнце палит, ветер гуляет, не найдешь даже холодочка, чтоб посидеть, всё на припёке. Но живут не бедно, видать, в земле не нуждаются. В каждом селе ходоков звали на работу. И косить, и полоть, и даже молотить прошлогодний хлеб. Харчей подавали сносно, поэтому от работы полещуки отказывались, ссылаясь на срочность своего дела.